"Долго" и "счастливо"- вообще несовместимые понятия.
ГП/БЗ и БЗ/ДМ
бларри, изначально задумывалась как приквел-зарисовка к макси, без которого нихрена не понятноКартина- живописное произведение, самостоятельное по предназначению. Картины бывают разных жанров. В отличие от этюда, картина может отражать действительность с наибольшей глубиной, в законченной и продуманной в целом и деталях форме. (с)
Дословная выдержка из учебника по художественной литературе. Перевод с украинского лично мой. Знаки препинания сохранены.
..Слова резали, как по живому. Казалось чуть сосредоточишься- и душевные мышцы, как телесные, напрягутся и тогда это ментальное лезвие не причинит никакого вреда, как не смогло бы его причинить настоящее. Но Блейз знает- на самом деле он всегда знал- что мышцы не могут удержать лезвие- оно скользит дальше, легко, как сквозь масло, сметая жалкое сопротивление мышц и ласково играя по оголяющимся нервам- и тогда больно, так больно, что нет сил кричать, орать визжать от страха- хотя хочется, как же хочется! И страшно- настолько страшно, Марлин, как же тогда страшно- извиваешься, беспорядочно двигаешься, причиняя себе еще больше боли – и ничто, ничто, ничто-ничто не облегчает, не помогает. И хочется заставить себя остановиться – но не получается, нет сил, эмоций, мыслей, только парализующий шок и понимание на краю сознания – где-то там, на тонкой грани между действительностью и безумием- и уже хочется, умоляется, чтобы одно смешалось с другим – слилось как едкий дым с чистым, чуть влажным лесным воздухом – и не знаешь, что было дымом, а что – воздухом.
Только вот сейчас больно не физически. Сейчас- как будто не душу, нет, но сущность – всего тебя, мысли эмоции, надежду – медленно кромсают. И боли нет. Есть только пустота, остающаяся после ножа – нет, больше ничего нет. Только изморозь на стеклах и легкий металлический привкус холода на корне языка – и всё сворачиваешься клубком, надеясь согреться, веря, что сейчас – вот сейчас- теплые родные руки накроют пледом , привычно мягкие губы коснутся щеки и прозвучит тихо «ты чего не сказал, что замерз? Грейся теперь, дурачок, ты мне ледышкой не нужен». И голос бы полон беспокойством какой-то суетливой неторопливостью – чем укрыть, как согреть, где взять тепло?..
А картины Моне не успокаивают – в мягкой смене цветов всё чудятся лишние мазки, а в звуках скрипки во «Временах года» Вивальди слишком много поспешности, как будто исполнитель старается побыстрее доиграть, а то у него дома ребенок болеет…
И в квартире – лишняя тишина, нет отсветов от ламы в кабинете, нет успокаивающего шороха чужих шагов – нет. Тихо. А часы настойчиво тикают, такают.. Они глумятся, да? Над тем, что он, Блейз, сделал… И теперь ничего не значит ни одна секунда – оттого они так громко отмеряют их? В отсветах луны чудится, что старые пыльные и, Забини знает, отчего-то пахнущие фиалками, часы похабно и издевательски усмехаются – явно с насмешкой, ненавидя.
Это они оттого, что он сам, сам разрушил свое счастье, а потом, азартно блестя глазами, прыгал на его отметках, видя их в глазах любимого человека, раз за разом слушая мольбы не заставлять его этого делать и игнорируя робкие попытки объяснить, сказать, довести до его сведенья, упивался своим несуществующим горем?
Блейзу никогда не было всё равно- но он молчал. Ему было больно, но он терпел, утверждая, что так лучше, не слушая, не веря, не понимая…
Он так боялся услышать, что оглох. Заставлял себя не слушать, не веря ни во что. Хотя стоило открыть глаза – узнать, что он любим, обожаем, холим, лелеем, но нет, он насильно заставлял себя верить в предательство, которого не было.
Оглядываясь назад он видел всё- почему-то издали всегда лучше видно, что происходило раньше- видел свой эгоизм, то, что прятал голов в песок вместо того, чтобы осмотреться и понять, что много шума было действительно из ничего. И еще он четко-четко отмечал, что не верил. Так и не доверился по-настоящему. Не верил никогда – оттого и боялся услышать – оттого и принуждал…
Не доверял – значит не любил? Значит, всё – ложь?
Всё, во что верилось: блеск изумрудных глаз, его благоговение перед сапфирами (кто знает, почему глупого гриффиндорца так привлекал это холодно-отстраненный камень), тихие вечера, которые они проводили, склонив друг к другу темноволосые головы и оживленно что-то обсуждая попеременно ловя себя на том, что оба уже не помнят, о чем шел разговор, громкие диспуты об искусстве, о прекрасном, прогулки по многолюдным улицам за ручку, как дети, походы по магазинам – это всё ложь?
Лгал ли Блейз тогда?
Голова гудела, наполняясь глупыми мыслями и вопросами без ответов, давно уже затекли ноги, но Забини терпел, понимая, что он заслужил больше, гораздо-гораздо больше. За каждый украденный поцелуй, за взгляд, укоризненный ли или полный веселья – заслужил.
Не было слез. Было удушающее пусто.
Пахло пылью.
Неестественно тихо в доме.
«Картина, в отличии от этюда, отражает действительность с большей глубиной…»
Тогда без него Блейз этюд.
Этюд. В багровых тонах, да?
Он бы так и сказал – «этюд в багровых тонах» - и прикусил бы губу, чтоб не засмеяться.
Слеза потекла внезапно, но не то, чтоб неожиданно.
Блейз наверное больше никогда не увидит этой закушенной губы и не почувствует её мягкости своей.
Так жестоко звучит- ни-ког-да. И больше ему не быть картиной. Пока – и всегда без него – только этюд. Пусть даже в багровых тонах.
____________________________________________________
бессюжетинка, но что-то как-тоПоттер крутит в руках херес, который не пьет.
А Блейз покупает в маггловском супермаркете крекеры, крошки которых потом каждое утро проклинать будет напару с Гарри.
Герой-Спаситель-Магического-Мира зачем-то подключает к дому интернет и спутниковое телевиденье.
Забини фыркает и варит любрикат со вкусом персика, к которому совершенно безразличен.
Гарри отменно готовит лазанью, которую сам терпеть не может и улепетывает её вместе с любимым человеком.
Блейз терпит эту его привычку носить свитера Уизли по дому, а гардероб обновлять только после того, как там каждая вещь станет изношенной или выцветшей.
Они болеют за разнее квидиччные команды и регулярно об этом спорят.
У них обоих аллергия на клубнику.
Блейза раздражает Рон, Гарри - как не странно, Грингатс.
Забини с удовольствием общается с Гермионой, а Поттер - обменивается колкостями с Драко.
Слизеринец здорово варит Перочинное зелье и по-родному бормочет «где же тебя угораздило, лохматый?».
А Гарри- ну, он у двери встречает Блейза, уперевшись кулаками в пояс, и так старательно-грозно, но всё равно больше облегченно, интересуется «ты где шлялся?».
Поттер каждое утро просыпается не свет ни заря чтоб сварить Блейзу его любимый кофе с корицей и приходит с работы пораньше, чтоб порадовать его же собственноручно приготовленным ужином и подогретым глинтвейном.
Блейз же скупает любимое черничное мороженное Гарри еще до его прихода в магазин.
Они вместе смотрят старые фильмы с Барбарой Стрейзанд и Хилари Дафф.
Вместе торчат от Моцартской «Слёзной» и «Времен Года» Вивальди.
Когда Гарри в первый раз стал на коньки, Блейз долго хохотал, а потом варил зелье от синяков.
Стоило Забини попытаться что-то приготовить- оно скисало или горело.
Едва Гарри пожаловался на боль в мышцах, его начальство оповестили, что «Герой не в состоянии выполнять ваши идиотсткие поручения и вообще ни на что не годен, ему колдомедик нужен», а ему самому устроили допрос-осмотр.
Блейзу стало скучно- они рванули на Карибы.
Им было хорошо друг с другом. Удивительно хорошо. Вечная любовь? Да ну вас. Просто... У них всегда так.
Они есть.
Можете завидовать, им-то что.
___________________________________________________________________
"это" даже на компе озаглавленно как "по пьяни"Блейз старательно вертит в руке бокал с мартини. Или с виски- в почти-мраке маггловского ночного клуба не видно. Он подносит тонкое стекло ко рту и едва пригубливает- мартини. Странно, он больше любил виски. Кубик льда чуть звякает о край бокала когда Блейз ставит его на стол. Блейз любит лед.
Вокруг- громко и как-то заполнено. Общество давит, сжимает воздух и пространство, но при этом оно какое-то отстраненно-далекое, оно не здесь, не с Забини.
Блейз устало вздыхает и, так и быть, прощает обществу его грехи- да черт с ними всеми.
Блейз знает, что если выйти на улицу- будет откровенное сосущее одиночество, как что сейчас он не против этого вот чувства отстраненной близости- как когда пробираешься сквозь толпу и касаешься тел других собственным- почти-прижимаешься, почти-трешься.
Рок из колонок неподалеку звучит непривычно плаксиво- почти как попса. Блейз кривится, но отбивает ногой такт.
Рядом на сиденье у бара кто-то беззаботно плюхается- у Забини дергается рука. Какого подсели к нему, если вокруг полно свободных мест?
- Привет, Блейз. Давно не виделись,- отвратительно доброжелательные, почти незнакомые, но почему-то родные интонации.
Блейз оборачивается- о, отлично. Поттер. Замечательно просто. Стоп, он сказал «родные»? Нафиг-нафиг-нафиг! Это была оговорка!
- Давно,- безлико соглашается Забини, максимально доступно давая понять, что Поттеру необязательно было обременять его своим присутствием. Угадайте, о чем очкарик сечас заговорит? О, о том, что произошло с их последней встречи- сколько еще детей родилось у Уизли, сколько лимонных долек съел Дамболдор и как нарекли троюродного племянника его двоюродного кузена. Фи.
- А знаешь, я тебя искал,- Блейз готов руку дать на отсечение, что сейчас Поттер потупился. Он не выдерживает и кидает взгляд из-под ресниц- угадал! Ой, погодите. Это точно Поттер?
Очков нет. Волосы на голове… Взъерошены, но так, как будто их заботливо и не час ерошил стилист высшего пошиба. В общем и целом Гарри выглядит… Ну, немного щегольски и… Явно не поттеровски.
Стоп, Гарри?
Блейз, ориентация не дает тебе права думать в таком ключе о Поттере. И вообще, Спаситель Волшебного Мира- а не слипнется, а? Ишь как замахнулся. У Поттера денег, славы и власти…
Ой, в разговоре пауза. Блейз старательно делает вид, что она была намеренной и чуть поворачивается, чисто по-слизерински вздернув бровь. Поттер ведется.
- Ну… Я… Кагбе…
Ладно, может Поттер не так уж и хорош. С соображением у него явно… туговато.
- Выйдем,- бросает Блейз и разворачивается, чтобы уйти. Вслед ему бьют барабаны и орет бэк-вокал. Блейз бесится и обещает себе как-нибудь разгромить это колонки или просто «случайно» налить внутрь мартини.
Поттер выбирается следом.
На улице холодно- не то поздний ноябрь, не то ранний декабрь- Блейз совсем потерялся в числах. Придыхании изо рта выбивается облачко пара. Блейз выдыхает и жалеет что бросил курить- вот прямо сейчас он был отдал за сигарету... Ну, Поттера отдал бы. Наверное.
Они молчат. Блейз- ждет, а Поттер… А черт его, Поттера, знает. Забини тонко намекает:
- Так ты меня искал..?
- О, к черту. Я хочу… Прости, не так. Я понял, что был дураком и… Я очень, очень хочу, тоб ты меня простил. А еще я по тебе жутко соскучился,- Гарри чуть сжался, как щенок перед ударом.
Блейз снова пожалеет, что больше не смолит- вот сейчас бы эффектно выпустить дым…
- Ты же понимаешь, что того меня больше нет?- рассеянно бросает он, а в голове проносятся те старые, уже давно не обидные, но еще ноющие, как старые шрамы, обвинения. Чего там только не было…
- Думаю да,- Поттер наивно заглядывает в глаза Блейза и тому хочется отвернуться- этот взгляд такой простодушный, заставляет что-то внутри чувствовать себя грязным, недостойным, хотя Блейз знает, что Гарри в конце концов и сам убийца.
- Окей. И я буду с тобой чисто из выгоды- куча бесплатной славы и регулярный партнер для секса,- испытующе смотрит на гриффиндорца Забини. Поттер чуть дергается, но ничего не говорит. А потом поднимает этот свой коронно-щенячий взгляд и храбро бросает:
- Мне все равно, я тебя люблю. Если будешь со мной только из-за славы, я постараюсь, быть знаменитым как можно дольше.
Внутренний Блейз корчится от хохота при виде такой явной любви к театральным жестам- не иначе, как у Снейпа набрался. Забини пытается сделать подобающую случаю похоронную мину, но губы сами разъезжаются в улыбке:
- Ты придурок Поттер. Я тебе чего говорил?
Поттер морщит мордаху- наверняка пытается вспомнить всё, что Блейз ему когда-либо говорил.
- Что всегда тебя любить буду, чудо лохматое,- объясняется недовольный такой необходимость слизеринец.
Черт, он всё-таки это сказал. И мир не рух…
На шею к Блейзу кинулся Поттер. И они рухнули. Вдвоем.
Ну, по крайней мере хуже уже не будет,- решил Блейз и сцепил руки за спиной у своего любимого гриффиндоровского придурка.
Ха. На самом деле, лучше быть тоже не могло. Только т-сссс!
_____________________________________________________________
мой Блейз Забини таковБлейз не любит кофе.
Блей срать хотел на все эти ваши глясе, мокко и капучино.
Блейз любит горячий шоколад - обжигающе-горячий, с горьковатым привкусом.
Блейзу чхать, плевать с высокой колокольни на кубинские сигары и табак «Берли». На ваши тонкие сигареты со вкусом резины, почему-то именуемым ментоловым, на гладкие трубки, в которые влажные пальцы торопливо пропихивают табак.
Блейз получат кайф от запаха кальяна.
Блейзу плевать, сколько вы выжимаете и что написано у вас на футболке - Блейз любит пловцов и вроде строгие, но больше развязные, рубашки.
Блейзу начхать, шелковые у вас простыни или хлопковые - Блейз любит вискозу и кашемир.
Блейзу совершенно все равно, какого цвета у вас будуар. Персиковый, кремовый, лиловый - они ему не нравятся. Блейз любит приглушенные и насыщенные темно-сапфировый и прозрачно-зеленый (и Поттер тут не при чем!).
Блейзу параллельно, какие у вас портьеры, у него они темного, бархатного даже по виду, ало-бордового оттенка.
Блейзу оранжево, чем пахнет ваш кто-то. От Поттера пахнет чуть-чуть древесиной и дымом. И, почему-то, чуть влажноватым лесом.
Блейз любит лесные и горные озера - ни малейшего благоговения перед морями-океанами.
Блейз любит смотреть на огонь. Очень-очень любит. На огонь он смотрит, устроившись на Потере, уткнувшись в нег носом и, кажется, на автомате обмениваясь колкостями- Блейз не уверен.
Блейзу плевать на ваших Моцарта и Баха - он слушает Вивальди и Three Days Grace.
Блейз плевать хотел на эти ваши «виды спорта». Он признает исключительно плаванье, верховую езду катание на коньках и роликах - и то в виде развлечения.
Блейз обожает воду - туман, снег, «противный» мелкий дождик тоже.
У Блейза три по маггловедению и столько же пар наушников дома.
Блейза достали ваши водки и «шампусики» - он любит дайкири, виски со льдом, мартини и ванильную колу.
Ему совершенно всё равно, кто, что, где и когда. Лишь бы без Поттера.
Блейз не любит беспорядочные связи- именно поэтому он с Гарри уже третий год.
Блейз не любит зиму - он любит снег, то, что рано темнеет (Поттер возвращается раньше), вечера у камина - с Гарри, запах мандаринов и неуверенно-счастливую улыбку гриффиндорца.
Блейз не любит рыжих, зубастых и патлатых. В общем, всех Уизли.
Блейз собственник, каких стоит поискать - зато он охерительно готовит.
Блейз все отдаст, лишь бы Поттер был счастлив - ну, кроме самого Поттера.
И да, Забини чхать хотел на Гарри Поттера. И он вовсе не скрещивал только что пальцы, нет!
__________________________________________________________________________________
дреюшке, гарриблейзБлезу плохо.
Он спокоен.
Он сидит и ждет Злотого уже-давно-не-мальчика (кому как не Блейзу это знать!). Ждет. Он ни капли не волнуется, что Гарри-хренов-Поттер опаздывает. Вот ни грамма. И ничего не значит, что зимой, когда темнеет так рано, Гарри старается пораньше возвращаться с работы (этот гриффиндорец с какой-то стати вбил себе в голову, что Блейз боится темноты, кажется. Блейз не спорит- так он видит Гарри дольше).
Забини откровенно не любит одиночество- слишком много мыслей проносится в голове, когда он один.
Да как ты его можешь еще чаще видеть, вы же и так в одном доме живете?- язвительно интересуется что-то внутри. Блейзу хочется огрызнуться, но на доводы собственного разума сказать нечего.
Блейз любит херес. Почему-то, зимой и осенью особенно. И это вовсе не оттого, что нервничает он налил себе бокал с тем, чтоб быстро проглотить содержимое, не чувствуя вкуса, но до сих пор даже не брал его в руки.
Ой, да пошло всё к черту!
Забини откровенно страшно- он не знает, чего боится, но останавливать себя, запрещать мыслям и сомнения лезть в голову ему надоело- он свернулся клубочком на кресле камина и расширившимися от ужаса, самого настоящего, дикого, почти животного, смотрит на огонь. Или нет? Может в камине и пусто- Блейз не знает.
Где этот чертов Поттер?
Господи, придурок-придурок-придурок…- не то шепчет, не то думает Забини.
Через дымоход влетает сова- Блейз отстраненным уголком сознания жалеет, что там нет огня- поджарилась бы, может легче бы стало? Хотя нет, ну её. Несло бы палеными перьями. Фи. И вообще, Блейз больше любит запеченный голубей- варварство конечно, но в Средневековой Англии, например, жутко популярное.
Сова смотрит чуть с укором- легилимент , блин.
О, черт.
С опозданием доходит, что сова так смотрит оттого, что конверт от лапки не отвязали. Блейз широко усмехается. И нашел же он, чем голову забивать.
В конце-концов, хрен бы Поттер жил с ним, если бы не любил. А у гриффиндорцев это навсегдаааа. Блейз сидится нормально- ну ладно, чрезвычайно по-плебеевски- откинувшись на спинку и потягиваясь всем телом, откинув руки куда-то назад- и натыкается руками на едва аппарившего Поттера.
Блейз вздрагивает- черти его, от чего- может, от предвкушения, может от неожиданности, может от чего-либо еще- да ему, знаете ли, откровенно начхать.
А что внутри- такой глупое-глупое, оно бешено радуется, оно вопит, прыгает, а Поттер пришел, он вернулсяяяя!
- Привет,- Гарри наклоняется и у него с волос капает вода- это немного странно, он же аппарировал, но Блейзу всё-рав-нооо. Начхать. Он тут. Рядомрядомрядом…
Блейз подставляет шею, по которой уже вовсю гуляет язык Поттера и мурлычет-бормочет:
- Ты куда спозаранку ушел?- и морщится. Спозаранку- как отвратно звучит-то.
- Как куда? У тебя день рожденья когда?- Поттер улыбается ему в шею и Блейзу хорошо- хорошо.
- Тринадцатого,- Забини откровенно блаженно щурит глаза и такая щемящая-мягкая-но-колющая нежность трется мягкими пушистыми боками внутри.
О. А огонь уже горит. Блейз усмехается. Ну да, у нас Поттер владеет беспалочковой невербальной- и понтуется же. Но Забини ему прощает- зато он рядом.
Отблески камина такие мягкие, чуть золотистые, неровные. Ой. Это Блейз, получается, в темноте сидел, раз сейчас единственный источник света- камин? Хочется глупо захихикать. Слизеринец хмурится- он ведет себя как пьяный.
И чувствует тоже,- ехидно подсказывает кто-то внутри.
Блейз легко соглашается.
- Тебе чего налить?- неохотно поднимается он с кресла.
- Текилы. Нет, виски. Хереса. А, чего-нибудь красиво-янтарного,- бормочет Поттер.
Забини ласково улыбается- любимый придурок же.
Любимый гриффиндорец,- издает смешок всё тот же кто-то внутри.
Блейзу плевать, кто это. Он молчаливо соглашается.
И идет- нет, откровенно дефилирует- к бару.
Интересно, а я его усилия хоть видно-то? А, какая разница.
Блейз достает бутылку- даже не глядя на этикетку, просто выбрав по цвету- и наливает. Подумав, подходит к холодильнику и достает бутылку ванильной колы- он её обожает.
Вернувшись к Гарри Блейз ставит бокал совсем рядом, на комод - чуть меньше, чем протянуть руку, а колу устаивает на полу у кресла.
Он удобно устраивается у Поттера- такого теплого, живого, с сердцем, ровно стучащим Блейзу в спину- и разве что не мурлычет от удовольствия. Хотя, может и мурлычет.
- А сова чья?- Гарри крутит бокал в руках и любуется чем-то- может, жидкостью, а может самим Блейзом.
- Я черти еёёё,- Блейз зевает и поудобнее устраивается на Поттере- благо тот привык и не морщится. А может это у Забини уже от практики- он знает, что вот сюда Гарри на живот давить нельзя, а вот на эту косточку- сколько угодно.
Они сидят перед камином- как уже несколько зим сидели и с месяц в этом году. Так привычно.
- Я же тебя люблю,- обдает горячим-горячим дыханием ухо Блейзу Гарри.
- Ага. Я знаааю,- Блейз снова зевает и смотрит на камин- огонь его завораживает.
Поттер делает глоток- Забини слышит, как сокращаются его мышцы.
- А день рожденья твой завтра,- смеется в волосы Блейзу Гарри. – Я подарок готовил.
- Лучший мой подарочек- ты,- невнятно бормочет Блейз.
- Это ты сейчас так говоришь, а завтра с утра выпытывать начнешь, что дарить буду. А потом еще губы надуешь и так противно-разочарованно протянешь: «и это всёё? Я думал, что достоин большего, Гарри».
- Да ну тебя. Это будет аж завтра. А сейчас подай мне мою колу,- едва ли разборчиво требует Забини, чувствуя что пошевелится уже не сможет, но не в состоянии забыть о заветной бутылочке. – И шоколад в постель завтра не забудь,- уже засыпая дает последние наставления.
А Поттер еще сидел и корил себя- вот черт, про шоколад он забыл, придется с утра еще и за ним зайти. И проверить, что там с остальными частями подарка…
А пока,- малодушно решает Гарри.- Можно и поспать…
________________________________________________________________________________________________
дракоблейз, написанно Дреюшке. Драко слушает какую-то чисто маггловскую песню и подпевает. Голос у него не поставленный, чуть резковатый, но поет он с чувством – Блейзу его почти жалко, правда. Ну, было. Пока он не начал тянуть этот слог.
- Малфой, ты чего херней страдаешь? – спрашивает Забини у друга, но тот только как-то резко, чуть задерживаясь в сторонах, качает головой.
Блейзу не страшно за Драко и не обидно. Отнюдь. И домой он не хочет. К трюфелям.
- Слушай, Забини, - как-то резко что-то припомнив поворачивается к нему Драко, - я твои трюфели, ну, того…
- Ты сожрал мои трюфели? – на всякий случай уточняет Блейз.
- Нувобпщемда.
- У тебя есть оправдание? – голос у Забини суровый, тон со смешинками, но Драко, увлеченный серьезностью своего проступка, этого и не замечает как-то.
- Есть! – как-то слишком радостно восклицает Драко. Блейз догадывается, что оправдание было придумано буквально только что и мысленно устало вздыхает. – У меня депрессия!
- Климакс?- язвительно интересуется Блейз.
- Наверное, - соглашается Драко, не имея ни малейшего понятия, что значит это чудное слово.
- Слушай, Драко… Может, домой?
Малфой яростно качает головой и как-то совсем потерянно выдавливает:
- «Депрессия? Выход есть – алкоголь!» Я положительно собираюсь стать алкоголиком в самое ближайшее время.
- Угу. И я буду держать тазик у тебя по носом круглые сутки, конечно. Так не пойдет, Малфой.
- Но отчего ты такой? За что я тебя вообще люблю-то?
Блейз как-то в мгновение сдувается и на его лице появляется недоумевающее выражение.
- Я тоже не знаю,- пытается он улыбнуться слегка дрожащими губами.
- Ой, ну черт с тобой, ну брякнул, ну чего ты… Ты же у меня вообще замечательный и… И вообще, пошли-ка домой, а?
Блейз опускает голову, скрывая довольную ухмылку, и кивает, изо всех сил стараясь, чтоб получилось расстроено.
Наконец-то домой!
__________________________________________________________________________________
Дреюшке, дм/бзЮный наследник состояния Малфоев тихонько сопит перед камином- взрослые празднуют в Большой и Бальной залах, а его отправили «проиграться». Домовые эльфы заняты- шутка ли, обслужить такую уйму народу!
Разумеется, на Рождестве в Мэноре присутствовали только избранные.
И, понятное дело, Драко там не было.
Иногда, на самом деле, ему казалось, что быть Малфоем- это не столько честь, сколько обязанность. Это бывало редко, честно. Только… Ну, каждое Рождество, день Рождения, Пасху и…
Ну ладно, это было постоянно.
Ну и что? Не ваше дело, в конце-концов.
Драко сидел у камина и с тоской поглядывал на отцовский бар- папа всегда брал что-нибудь и казалось успокаивался от одного вида медленно и со вкусом играющей и подмигивающей золотистыми искорками жидкости.
Вообще-то, ему вовсе не было тоскливо, не было, нет! И он совершенно не начинал отрицать вещи по сотню раз, когда лгал, ничего подобного. Вам кажется.
Драко зевает- он сидит на мягкой шкуре какого-то животного- поправочка, уже лежит- на самом деле он даже не помнит, чья именно шкура в этом кабинете, но глаза уже предательски закрылись и открывать их просто чтоб узнать жутко не хочется.
Расслабившись он находится в том самом состоянии, когда инстинкты почти-спят, но напряженно-бдительны.
Наверное, именно поэтому он сначала слышит запах- чуть терпковатый но жутко мягкий, какой-то неуловимы- Драко хочется определить, чем это там приятно пахнет, но не может. Безупречные обонятельные рецепторы не то поводят, не то не в состоянии определить.
А после запаха следует чуть слышный скрип- эта дверь всегда чуть слышно скрипит- отец говорит, что «так надо» и запрещает эльфам это менять.
Драко напрягается и открывает глаза- резко, но так, что свет не ослепляет- привычная предосторожность. Кто бы это ни был- Малфой не может позволить себе быть/выглядеть дезориентированным.
Драко уже сидит- он не помнит когда сел, если честно. Ну да ладно. В плюс же.
У дверей стоит мальчик его возраста- одет хорошо, глаза чуть растерянные, но жутко… Родные. Такие глаза нередко смотрели на него самого из зеркала- прорва безразличия и немного сарказма. А еще они… Потерянные какие-то,- с каким-то явным неудовлетворением подумал Дрей.
- Блейз Забини,- холодно прозвучало со стороны порога. Он не вошел. Воспитан.
Драко одним мягким плавным и каким-то тягучим движением поднялся- кто бы знал, сколки неудачных попыток ему его стоило. Не отрывая настороженного взгляда от вошедшего он чуть склонил голову,- ровно настолько, чтоб не пришлось отрывать от собеседника глаз- и тоже представился.
- Могу я пройти?- вопрос чуть усталый, с мизерной каплей издевки, но больше отстраненно-вежливый. Драко почему-то не хотелось говорить с ним именно так- холодно и безучастно. Захотелось плюнуть на условности. Совсем. Он рискнул:
- Мне десять. А тебе?
- Будет через пару месяцев,- настороженно отозвался Забини.
Малфой мысленно устало вздохнул.
Ничего подобного. Он один. Глаза этого мальчика только показались ему похожими на собственные. Остаток вечера прошел в вежливых разговорах о погоде, Хогвартсе и квидиче. Ни о чем, на самом деле. Очередное бесполезно проведенное Рождество. Семейный праздник, ха?
А прошло всего-то девять лет
Где-то на границе маггловского и магического Лондона
Квартира Блейза и Драко
Снег за окном летел. Или шёл. Или кружил. Или падал. Это уже кому как. Как считал Блейз, снег нагло валил. Блейз вообще-то обожал зиму. И холод. И снег. И… одиночество. В квартире, мало уступающей в размерах среднестатистическому особняку, было удручающе тихо. Даже часы (ни одни из пяти) не тикали- Забини собственноручно достал изо всех батарейки, успев попутно мысленно обругать Малфоя, смывшегося с привычным «Рождество-это-семейный-праздник-мне-надо-не-могу-же-я» в Мэнор.
Пора бы уже привыкнуть- третий год вместе, но не получалось. Почему-то каждый раз Блейз праздновал Рождество вот так, один, в неестественно пустой комнате, мечтая услышать телефонный или дверной звонок, желая одновременно вылезти на улицу и полюбоваться на любимое время года- зиму и ненавидя снег и вообще пейзаж за окном уже за то, что он слишком напоминал его. Такой же холодный, отстраненный и красивый. А главное, стоило взять в руки- и он точно так же таял.
Чья-то сова резко стукнула в окно- да так, что стук сухим выстрелом, каким-то щелчком раздался по квартире- Забини вздрогнул. Сова блеснула умными глазищами по ту сторону окна- и влетела еще откуда-то, да так быстро, что Блейз грешным делом подумал было, уж не аппарировала ли она. Недовольный ух раздался прямо над ухом. Зашуршали перья. Забини оглянулся быстро, как мог- аж голова закружилась от контраста полного безделья в течении последних трех часов и этого резкого, смазанного из-за скорости движения.
Хедвиг (а это была именно она) бросила пакет Блейзу на колени. На простой бумажной обертку было кривовато выведено «Счастливого рождества!» и слизеринец втихомолку усмехнулся- Поттер не знает, что «Рождество» пишется исключительно с заглавной?
Маленькая карточка рядом с набором гласила «Эта вещь сделала это Рождество [так знает?] счастливейшим в моей жизни. Очень надеюсь, что тебе оно тоже поможет, Забини.»
Сдержатся и не округлить глаза, выдохнув «фигасе» было делом техники и многолетней практики. Ну, еще немного помогло то, что было несколько все равно- настолько в пофигительстком состоянии Блейз, и в лучшие времена не блещущий эмоциональностью, находился. Ну, а еще Поттер всегда был хорошим. И когда его нижние конечности оказали они втроем стали переписываться. И подарки на Рождество уже вошли в привычку. Драко и Блейз вот ему тоже купили…
Драко, Драко, Драко! Все в конечном счете упирается в Малфоя. Да что за, в конце-концов? Он, Блейз, был вполне себе…
Ну, ладно, он действительно был просто влюбленным придурком, черт с вами.
Сверток от Гарри оказался неожиданно большим- Блейз торопливо его распечатал, больше для того, чтоб занять чем-то беспокойно трясущиеся руки чем еще отчего-то.
В посылке отказался…
Ну, если бы он был магглом, он бы охарактеризовал бы это как «конструктор»- знаете, такой большой, для совсем маленьких, пластмассовый. Но Блейз магглом не был. И, следовательно, понятия не имел, для чего все эти шарики, кубики, пластиночки и… Мерлин, да он не знает даже как это называется!
О. Листок-вкладыш.
Блейз взял его в руки и быстро пробежал глазами. Сразу после этого бумажка как-то потемнела и съежилась, осыпаясь пеплом и оставляя на пальцах приятное, чуть влажноватое, ощущение.
Во черт!
Обрывки фраз из листочка хороводом носились в голове:
«Сложить замок, в котором будут сочетаться ваши предпочтения…
Поле деятельности ограниченно тремя метрами вокруг конструктора…
С человеком, который для вас действительно нужен…
Принудительно аппарирует…»
Но особенно Блейз бесило это «Удачи!» в конце. Что за дерьмо?
В паре метров от Забини прозвучал хлопок принудительной аппариции- он чем-то неуловимо отличался от звука с которым аппирируют добровольно. Драко говорил, что это как-то связанно с плотностью тела, частотой сердцебиения и пульсом. Блейз пожимал плечами и соглашался- ему было всё равно, важность нес сам факт, а не его первопричины.
- Я дома,- растерянно поздоровался Драко- в руках у него была бутылка с каким-то заманчивым явно алкогольным содержимым. Ну, и разумеется, его любимые конфеты с ликером, ромом или коньяком- Блейз понятия не имел, так как Драко опустошал коробку раньше, чем Забини успевал прочесть, что там написано. А еще у него был пакет с чем-то еще.
То есть пакет. Не уменьшенная крохотная полиэтиленовая копия, а пакет. А это значит… Кхм да. Его прям из магазина аппарировало. Вот чудненько. Блейз вынужденно улыбнулся и поздравил своего бой-френда с Новым годом, на что получил недоуменный взгляд и тонкий намек на тему «сегодня Рождество и вообще еще только полодинадцатого». Просто великолепно. Забини тяжело выдохнул и принялся быстро, почти скороговоркой, выкладывать всё, что помнил из бумажки.
Когда он закончил наступила пауза. Драко медленно закрыл глаза и поинтересовался:
- Конструктора много?
Блейз ошалело моргнул и на глаз оценил объем:
- Чуть более чем достаточно.
- Отлично. Потому что я бы хотел жить в просторном замке,- усмехнулся Драко и первым сел на ковер, притягивая конструктор поближе.
Полчаса спустя
- Как ты думаешь, Блейз, а зачем тут шарики?
Забини честно задумался.
- Может их… В сад камней например?- неуверенно предположил он.
- Да нет, не думаю. Мне он напоминает момент в «Цыпленке Цыпе», когда…
- Гдеее? Ты смотрел маггловский мультик? Этот маггловский мультик?
- У тебя есть что-то против?- быстро, слишком быстро, ощетинился Драко. Ха. Хаха. Ха-ха-ха.
- Нет, что ты. Но теперь тебе придется согласится на вибратор.
- Блиииин.
*еще двадцать минут молчания*
- Эй! Ты чего делаешь?
- Как чего? Они трансфигуриуются. По желанию. Не знаю, что за чары, но они меняют цвет и форму в зависимости от…
- Блять, раньше сказать нельзя было?
- Пф. Тогда ты бы не перерыл всю комнату в поисках «того хренового темного-синего кубика, который ты, черт побери, только что где-то видел».
- Скотина,- обиженно надулся слизеринец и отвернулся.
Второй представитель змеиного факультета усмехнулся. Не говорить же ему, что да самого только дошло, право.
*десять минут недовольного сопения спустя*
- Блееейз, у меня ничего не получается!
- У меня уже тоже.
*пара минут мучительных раздумий и беспорядочного хватания за детали спустя*
- Они не всё меняются!- осенило наконец Драко.
- И у них диапазон изменений разный,- согласился Блейз.
- Чего?
- Шарики могут стать только кубиками, а вот такие фиговинки,- указание на эти самые фиговинки,- только вот таким эм… конусообразными гадостями.
- А кубики не меняются вообще.
- Зато шарики и кубики меняют цвет!
- Неправда!- демонстративное хватание синего кубика и сказанное вслух горячее пожелание ему стать красным. Кубик зомбирыванию упрямо сопротивляется.
- Странно,- Забини вытаскивает из залежей возле себя желтый кубик и тот в его руках мгновенно синеет.
- Что за черт… Может, они и по цветам… того?- неуверенно предположил Драко.
- Да нет. Это было бы слишком сложно для Уизли. Наверняка причина проще…
Блейз задумчиво вытягивает одними кончиками пальцев еще один кубик, на этот раз зеленый, и задумчиво катает его по полу. А затем приподнимает и подносит к глазам. И тут…
- Эврика!- громко возвещает он. – Они меняются только на те цвета, что мы с тобой хотим. То есть на твой любимый зеленый и…
- И твой противный насыщенно-синий, понял, не дурак,- кривится Драко.
Оба замолкают.
Замок- недостроенный еще, с полузавершенной башенкой, царапает глаз свою незаконченностью. Пора еще достроить,- мысленно решают парни и принимаются за дело.
*прошло около семи минут*
- Черт, что за..!
Башенка, уже достроенная, с только положенным заботливым и старательным Драко последним кубиком, медленно рассыпается. Малфой едва удерживает внутри злость и досаду- разворачивается к Блейзу и…
- Это ты виноват! Она тебе не нравилась!- Блейз сдерживается и не улыбается. И даже не закатывает глаза и не указывает Драко на всю глупость его обвинения. Только роняет:
- У нас замок зеленый, а башни синие. Одна из угловых не может быть зеленой, если три остальных явно синие.
Драко переводит глаза на замок. Он не мог так ошибиться! Он же не дальтоник-Поттер, в конце-концов! Замок, довольно наглядно иллюстрирующий само понятие «диссонанс» выглядел… Ну, странно он выглядел. Зеленый такой, с синими башенками и недостроенным темно-серым подвесным мостом. Это не было красиво ни в малейшей мере, и Драко это про себя признавал. Но для него этот замок- частичка их с Блейзом. Они сами. На самом деле, Драко казалось, что его отношение к этой кучке пластика похоже на любовь родителей к ребенку- они не видят, красивый тот или нет, они любят его просто за то, что он есть. Ну, в его случае, за то, что он – частика их двоих.
- Ей, Драко, не спи. Помоги-ка мне с этой башней…
*еще двадцать минут роботы в тишине*
- Последний кубик остался! Ура! Мы строили-строили и наконец достроилииии!
- Господи, а этот-то маггловский мультик ты где смотрел?
- Ты вообще о ком?
- Кубика, говорю, нет.
- Как нет?
- А вот так. Закончились.
- Хреновы Уизли! Трудно было на кубик больше в набор положить!- бормотал Драко, в который раз за вечер обшаривая комнату и на ходу доставая из еще полуволной (!) коробки конфеты с коньяком.
- Нашел!- наконец радостно завопил он. – Вон там, за креслом!
Блейз мгновенно подошел. Но палочек не было ни у Драко (он свою благополучно забыл в Мэноре) ни у Блейза (находилась в спальне, а туда чары, наложенные на конструктор, не пускали).
- Придется оттаскивать вручную,- недовольно констатировал Забини.
- Приступай,- разрешил Драко.
Блейз как-то странно на него посмотрел, улыбнулся и пошел к креслу. Отодвинул немного. И старательно прохрипел:
- Драко, доставай же!
Драко округлили глаза- вот черт, как его провели! – но полез. Выбрался он аж почти две минуты спустя. Волосы в беспорядке, в голове прилила кровь (пришлось согнуться в три погибели головой вниз, но каком кверху), весь из себя такой возмущенный и продемонстрировал Блейзу- угадайте что? Именно, свою находку. Шарик. Чертов шарик!
- Бляяя,- охарактеризовал маленький круглы предмет, весело подмигивающий зелым боком, Блейз.
Еще пару минут спустя
- Мы придурки!
- А? Чего?
- Они трансфигурирываются!
- Но цвет… Нам нужно что-то не синее или зеленое, а серебристое. Чья это была идея «украсить маленьким рисуночком, а то всё так однородно», а?
- Иди к черту,- это прозвучало подозрительно похоже на признание собственного поражения.
- Тот-то же.
И еще пару минут спустя
- Точно! Нам просто обоим стоит захотеть, чтоб он стал серебристым кубиком! И всё!
- Ага. На раз-два-три.
- Черт, что тебе не нравится? У тебя есть идеи получше?
- Нихрена у меня нет. И конфеты вон тоже закончились.
О. Так у Драко депрессия по поводу окончания стратегического запаса любимых конфет?
- Слушай, Драко, если мы достроим замок, то доберемся до моей палочки и сможем аппарировать куда-нибудь, где эти конфеты продаются. Как тебе идея?
- И ты сделаешь мне массаж?
- Черт, сделаю.
- А вот зелёный шарик у нас сейчас станет серебристым кубиком...- пробормотал Драко. Это было похоже на аутотренинг. Или на то, что у Драко шиза. Или на то и другое вместе. Блейз пообещал себе поместить это воспоминание в думоотвод. Оно того стоило.
А теперь… Снежно-серебристый. Как волосы Драко, когда просыпаешься в них с утра весь укутанный его телом и ароматом. Как его глаза, восторженно-мечтательные весной, когда он пренебрежительно фыркает и бормочет, что все вокруг- «влюбленные-которые-на-самом-деле-просто-спермотоксикозные». Как первый снег- когда смотришь на него утром, и он такой ровный, нетронутый, не отпечатка. Он чуть светится. Отражает свет или светится сам- и не поймешь толком. Вот таким должен стать этот шарик. Сгустком серебристого тумана в глазах Драко.
- Готово,- удовлетворенно констатировал Блейз.
- У тебя такое мечтательное выражение лица было,- сказал Драко, ставя последний кубик на место.
- Да я по жизни такой,- усмехнулся Блейз.- А теперь за конфетами?
Драко кинул взгляд на часы- остановленные. Но судя по звукам, доносящимся от соседей - счет до Рождества идет на минуты.
- А подарок? Я тебе…
Блейз заткнул бой-френда поцелуем.
- Лучший мой подарочек- это ты. А мой подарок должен быть счастлив. Значит, мы идем за конфетами.
- Придурок,- счастливо улыбнулся Драко.
- Ты же искал парня себе под стать,- согласился Блейз.
- Люблю придурка.
- Да я знаю. Можешь считать, что я тебя тоже, недоумок повторяющийся.
- Иди ты. Кто-то мне конфеты обещал?
Рождество- семейный праздник. Его встречают с близкими. Вот и они. Вместе. Не навсегда, нет. Но до конца. А кто сказал, у них будет конец? Они не умрут в один день, о чем вы. Они вообще не умрут. Ну, разве что от сексуального переутомления.
_________________________________________________________________
дреюшке, бз/дмБлейз в последнее время лупит эти странные маггловкие конфеты, эмендэмс, кажется, чуть ли не ведрами – Драко уже надоело целовать приторно-сладкие губы и вдыхать запах орехов.
Драко в отместку взялся литрами пить кофе- Забини даже запах его не переваривал, но сам остался в накладе- Блейз просто перестал подпускать его к себе ближе, чем на три метра. Выдержал собственную «месть» Малфой не долго- и полутора суток не прошло, как он, взлохмаченный и с красновато-больными глазами пришел к Блейзу, в спальню (эта сволочь выставила его в гостевую!). Забини усмехнулся и отправил Драко в ванную- чистить зубы в первую очередь, но Малфой, увидев свое отражение в зеркале, принял душ заодно. Спал Драко хорошо- было темно-темно и так по-родному уютно. Утром его разбудил запах – противный такой, оттого, что надоевши-приторный, но все равно вкусный.
Оказалось, Блейз приготовил ему трюфели. Сам приготовил. И шоколад. Горячий. Тоже сам.
Драко решил, что кто-то из них двоих- не то Блейз, не то жизнь,- над ним стебается.
Так откровенно, чуть истерически. И регочет наверняка сейчас на полною. Нет, это точно не Блейз,- доверчиво, больше в хаффлаффском, чем в слизеринском, стиле решил Малфой, уныло разглядывая сладкие даже на вид лакомства.
Трюфели на вкус оказались невероятно сладкими. А от шоколада разве что зубы не свело – к тому же Блейз сделал его с миндалем! С орехом, почти как те пакостные конфеты… Драко мысленно скорчил скорбную гримасу и продолжил давиться некогда любимыми продуктами.
Блейз же старательно сдерживал усмешку. Итак, испытание едой Драко прошел. Остался поход по магазинам и визит к родственникам.
Тут Драко чуть скривился - и Блейз пообещал себе дать любимому передохнуть.
Пару часиков.
И да, можно наконец выкинуть мерзкие маггловские конфеты, от которых во рту вечно дурной привкус оставался. Слава Мерлину.
__________________________________________________________________________
гп/бз/дмБлейзу холодно.
- Забини, иди сюда!
Блейза достал Драко Люциус Малфой.
- Забини, ну мне без тебя плохо.
Очень достал. Сильно-сильно.
- Ну Забини, ну как же я без тебя… Иди ко мне, я готов!
Совсем достал.
- Ты готов уже три бутылки три стакана назад, Малфой.
- Блейз, ну не дуйся…
Забини? Дуется? Да что этот Малфой себе позволяет?!
- Иди в задницу, Драко.
- Это предложение?- Драко очень, очень старается зазывно блестеть глазами. Судя по тому, как морщится Блейз ни черта не получается, но Драко все равно старается.
Поттер ворочается.
- Хрена вам не спится? Всем придуркам, кто будет с утра ворчать, что не выспался устрою холодный душ на месте, - невнятно бормочет Гарри в подушку.
Блейзу чуть теплее.
До него доносится чуть слышное посапывание Драко- тот отключился в середине угрозы Героя Магического Мира.
Блейз тихонечко, чтоб не разбудить ни того ни другого, подходит, почти подкрадывается, к кровати и забирается под одеяло, прижимаясь к мягкому теплому и податливому кому-то. Волосы не щекочут нос- Гарри, определяет Забини уже в полудреме.
Блейзу хорошо.
И, если честно, тепло-тепло, почти жарко. Блейз дооома.
бларри, изначально задумывалась как приквел-зарисовка к макси, без которого нихрена не понятноКартина- живописное произведение, самостоятельное по предназначению. Картины бывают разных жанров. В отличие от этюда, картина может отражать действительность с наибольшей глубиной, в законченной и продуманной в целом и деталях форме. (с)
Дословная выдержка из учебника по художественной литературе. Перевод с украинского лично мой. Знаки препинания сохранены.
..Слова резали, как по живому. Казалось чуть сосредоточишься- и душевные мышцы, как телесные, напрягутся и тогда это ментальное лезвие не причинит никакого вреда, как не смогло бы его причинить настоящее. Но Блейз знает- на самом деле он всегда знал- что мышцы не могут удержать лезвие- оно скользит дальше, легко, как сквозь масло, сметая жалкое сопротивление мышц и ласково играя по оголяющимся нервам- и тогда больно, так больно, что нет сил кричать, орать визжать от страха- хотя хочется, как же хочется! И страшно- настолько страшно, Марлин, как же тогда страшно- извиваешься, беспорядочно двигаешься, причиняя себе еще больше боли – и ничто, ничто, ничто-ничто не облегчает, не помогает. И хочется заставить себя остановиться – но не получается, нет сил, эмоций, мыслей, только парализующий шок и понимание на краю сознания – где-то там, на тонкой грани между действительностью и безумием- и уже хочется, умоляется, чтобы одно смешалось с другим – слилось как едкий дым с чистым, чуть влажным лесным воздухом – и не знаешь, что было дымом, а что – воздухом.
Только вот сейчас больно не физически. Сейчас- как будто не душу, нет, но сущность – всего тебя, мысли эмоции, надежду – медленно кромсают. И боли нет. Есть только пустота, остающаяся после ножа – нет, больше ничего нет. Только изморозь на стеклах и легкий металлический привкус холода на корне языка – и всё сворачиваешься клубком, надеясь согреться, веря, что сейчас – вот сейчас- теплые родные руки накроют пледом , привычно мягкие губы коснутся щеки и прозвучит тихо «ты чего не сказал, что замерз? Грейся теперь, дурачок, ты мне ледышкой не нужен». И голос бы полон беспокойством какой-то суетливой неторопливостью – чем укрыть, как согреть, где взять тепло?..
А картины Моне не успокаивают – в мягкой смене цветов всё чудятся лишние мазки, а в звуках скрипки во «Временах года» Вивальди слишком много поспешности, как будто исполнитель старается побыстрее доиграть, а то у него дома ребенок болеет…
И в квартире – лишняя тишина, нет отсветов от ламы в кабинете, нет успокаивающего шороха чужих шагов – нет. Тихо. А часы настойчиво тикают, такают.. Они глумятся, да? Над тем, что он, Блейз, сделал… И теперь ничего не значит ни одна секунда – оттого они так громко отмеряют их? В отсветах луны чудится, что старые пыльные и, Забини знает, отчего-то пахнущие фиалками, часы похабно и издевательски усмехаются – явно с насмешкой, ненавидя.
Это они оттого, что он сам, сам разрушил свое счастье, а потом, азартно блестя глазами, прыгал на его отметках, видя их в глазах любимого человека, раз за разом слушая мольбы не заставлять его этого делать и игнорируя робкие попытки объяснить, сказать, довести до его сведенья, упивался своим несуществующим горем?
Блейзу никогда не было всё равно- но он молчал. Ему было больно, но он терпел, утверждая, что так лучше, не слушая, не веря, не понимая…
Он так боялся услышать, что оглох. Заставлял себя не слушать, не веря ни во что. Хотя стоило открыть глаза – узнать, что он любим, обожаем, холим, лелеем, но нет, он насильно заставлял себя верить в предательство, которого не было.
Оглядываясь назад он видел всё- почему-то издали всегда лучше видно, что происходило раньше- видел свой эгоизм, то, что прятал голов в песок вместо того, чтобы осмотреться и понять, что много шума было действительно из ничего. И еще он четко-четко отмечал, что не верил. Так и не доверился по-настоящему. Не верил никогда – оттого и боялся услышать – оттого и принуждал…
Не доверял – значит не любил? Значит, всё – ложь?
Всё, во что верилось: блеск изумрудных глаз, его благоговение перед сапфирами (кто знает, почему глупого гриффиндорца так привлекал это холодно-отстраненный камень), тихие вечера, которые они проводили, склонив друг к другу темноволосые головы и оживленно что-то обсуждая попеременно ловя себя на том, что оба уже не помнят, о чем шел разговор, громкие диспуты об искусстве, о прекрасном, прогулки по многолюдным улицам за ручку, как дети, походы по магазинам – это всё ложь?
Лгал ли Блейз тогда?
Голова гудела, наполняясь глупыми мыслями и вопросами без ответов, давно уже затекли ноги, но Забини терпел, понимая, что он заслужил больше, гораздо-гораздо больше. За каждый украденный поцелуй, за взгляд, укоризненный ли или полный веселья – заслужил.
Не было слез. Было удушающее пусто.
Пахло пылью.
Неестественно тихо в доме.
«Картина, в отличии от этюда, отражает действительность с большей глубиной…»
Тогда без него Блейз этюд.
Этюд. В багровых тонах, да?
Он бы так и сказал – «этюд в багровых тонах» - и прикусил бы губу, чтоб не засмеяться.
Слеза потекла внезапно, но не то, чтоб неожиданно.
Блейз наверное больше никогда не увидит этой закушенной губы и не почувствует её мягкости своей.
Так жестоко звучит- ни-ког-да. И больше ему не быть картиной. Пока – и всегда без него – только этюд. Пусть даже в багровых тонах.
____________________________________________________
бессюжетинка, но что-то как-тоПоттер крутит в руках херес, который не пьет.
А Блейз покупает в маггловском супермаркете крекеры, крошки которых потом каждое утро проклинать будет напару с Гарри.
Герой-Спаситель-Магического-Мира зачем-то подключает к дому интернет и спутниковое телевиденье.
Забини фыркает и варит любрикат со вкусом персика, к которому совершенно безразличен.
Гарри отменно готовит лазанью, которую сам терпеть не может и улепетывает её вместе с любимым человеком.
Блейз терпит эту его привычку носить свитера Уизли по дому, а гардероб обновлять только после того, как там каждая вещь станет изношенной или выцветшей.
Они болеют за разнее квидиччные команды и регулярно об этом спорят.
У них обоих аллергия на клубнику.
Блейза раздражает Рон, Гарри - как не странно, Грингатс.
Забини с удовольствием общается с Гермионой, а Поттер - обменивается колкостями с Драко.
Слизеринец здорово варит Перочинное зелье и по-родному бормочет «где же тебя угораздило, лохматый?».
А Гарри- ну, он у двери встречает Блейза, уперевшись кулаками в пояс, и так старательно-грозно, но всё равно больше облегченно, интересуется «ты где шлялся?».
Поттер каждое утро просыпается не свет ни заря чтоб сварить Блейзу его любимый кофе с корицей и приходит с работы пораньше, чтоб порадовать его же собственноручно приготовленным ужином и подогретым глинтвейном.
Блейз же скупает любимое черничное мороженное Гарри еще до его прихода в магазин.
Они вместе смотрят старые фильмы с Барбарой Стрейзанд и Хилари Дафф.
Вместе торчат от Моцартской «Слёзной» и «Времен Года» Вивальди.
Когда Гарри в первый раз стал на коньки, Блейз долго хохотал, а потом варил зелье от синяков.
Стоило Забини попытаться что-то приготовить- оно скисало или горело.
Едва Гарри пожаловался на боль в мышцах, его начальство оповестили, что «Герой не в состоянии выполнять ваши идиотсткие поручения и вообще ни на что не годен, ему колдомедик нужен», а ему самому устроили допрос-осмотр.
Блейзу стало скучно- они рванули на Карибы.
Им было хорошо друг с другом. Удивительно хорошо. Вечная любовь? Да ну вас. Просто... У них всегда так.
Они есть.
Можете завидовать, им-то что.
___________________________________________________________________
"это" даже на компе озаглавленно как "по пьяни"Блейз старательно вертит в руке бокал с мартини. Или с виски- в почти-мраке маггловского ночного клуба не видно. Он подносит тонкое стекло ко рту и едва пригубливает- мартини. Странно, он больше любил виски. Кубик льда чуть звякает о край бокала когда Блейз ставит его на стол. Блейз любит лед.
Вокруг- громко и как-то заполнено. Общество давит, сжимает воздух и пространство, но при этом оно какое-то отстраненно-далекое, оно не здесь, не с Забини.
Блейз устало вздыхает и, так и быть, прощает обществу его грехи- да черт с ними всеми.
Блейз знает, что если выйти на улицу- будет откровенное сосущее одиночество, как что сейчас он не против этого вот чувства отстраненной близости- как когда пробираешься сквозь толпу и касаешься тел других собственным- почти-прижимаешься, почти-трешься.
Рок из колонок неподалеку звучит непривычно плаксиво- почти как попса. Блейз кривится, но отбивает ногой такт.
Рядом на сиденье у бара кто-то беззаботно плюхается- у Забини дергается рука. Какого подсели к нему, если вокруг полно свободных мест?
- Привет, Блейз. Давно не виделись,- отвратительно доброжелательные, почти незнакомые, но почему-то родные интонации.
Блейз оборачивается- о, отлично. Поттер. Замечательно просто. Стоп, он сказал «родные»? Нафиг-нафиг-нафиг! Это была оговорка!
- Давно,- безлико соглашается Забини, максимально доступно давая понять, что Поттеру необязательно было обременять его своим присутствием. Угадайте, о чем очкарик сечас заговорит? О, о том, что произошло с их последней встречи- сколько еще детей родилось у Уизли, сколько лимонных долек съел Дамболдор и как нарекли троюродного племянника его двоюродного кузена. Фи.
- А знаешь, я тебя искал,- Блейз готов руку дать на отсечение, что сейчас Поттер потупился. Он не выдерживает и кидает взгляд из-под ресниц- угадал! Ой, погодите. Это точно Поттер?
Очков нет. Волосы на голове… Взъерошены, но так, как будто их заботливо и не час ерошил стилист высшего пошиба. В общем и целом Гарри выглядит… Ну, немного щегольски и… Явно не поттеровски.
Стоп, Гарри?
Блейз, ориентация не дает тебе права думать в таком ключе о Поттере. И вообще, Спаситель Волшебного Мира- а не слипнется, а? Ишь как замахнулся. У Поттера денег, славы и власти…
Ой, в разговоре пауза. Блейз старательно делает вид, что она была намеренной и чуть поворачивается, чисто по-слизерински вздернув бровь. Поттер ведется.
- Ну… Я… Кагбе…
Ладно, может Поттер не так уж и хорош. С соображением у него явно… туговато.
- Выйдем,- бросает Блейз и разворачивается, чтобы уйти. Вслед ему бьют барабаны и орет бэк-вокал. Блейз бесится и обещает себе как-нибудь разгромить это колонки или просто «случайно» налить внутрь мартини.
Поттер выбирается следом.
На улице холодно- не то поздний ноябрь, не то ранний декабрь- Блейз совсем потерялся в числах. Придыхании изо рта выбивается облачко пара. Блейз выдыхает и жалеет что бросил курить- вот прямо сейчас он был отдал за сигарету... Ну, Поттера отдал бы. Наверное.
Они молчат. Блейз- ждет, а Поттер… А черт его, Поттера, знает. Забини тонко намекает:
- Так ты меня искал..?
- О, к черту. Я хочу… Прости, не так. Я понял, что был дураком и… Я очень, очень хочу, тоб ты меня простил. А еще я по тебе жутко соскучился,- Гарри чуть сжался, как щенок перед ударом.
Блейз снова пожалеет, что больше не смолит- вот сейчас бы эффектно выпустить дым…
- Ты же понимаешь, что того меня больше нет?- рассеянно бросает он, а в голове проносятся те старые, уже давно не обидные, но еще ноющие, как старые шрамы, обвинения. Чего там только не было…
- Думаю да,- Поттер наивно заглядывает в глаза Блейза и тому хочется отвернуться- этот взгляд такой простодушный, заставляет что-то внутри чувствовать себя грязным, недостойным, хотя Блейз знает, что Гарри в конце концов и сам убийца.
- Окей. И я буду с тобой чисто из выгоды- куча бесплатной славы и регулярный партнер для секса,- испытующе смотрит на гриффиндорца Забини. Поттер чуть дергается, но ничего не говорит. А потом поднимает этот свой коронно-щенячий взгляд и храбро бросает:
- Мне все равно, я тебя люблю. Если будешь со мной только из-за славы, я постараюсь, быть знаменитым как можно дольше.
Внутренний Блейз корчится от хохота при виде такой явной любви к театральным жестам- не иначе, как у Снейпа набрался. Забини пытается сделать подобающую случаю похоронную мину, но губы сами разъезжаются в улыбке:
- Ты придурок Поттер. Я тебе чего говорил?
Поттер морщит мордаху- наверняка пытается вспомнить всё, что Блейз ему когда-либо говорил.
- Что всегда тебя любить буду, чудо лохматое,- объясняется недовольный такой необходимость слизеринец.
Черт, он всё-таки это сказал. И мир не рух…
На шею к Блейзу кинулся Поттер. И они рухнули. Вдвоем.
Ну, по крайней мере хуже уже не будет,- решил Блейз и сцепил руки за спиной у своего любимого гриффиндоровского придурка.
Ха. На самом деле, лучше быть тоже не могло. Только т-сссс!
_____________________________________________________________
мой Блейз Забини таковБлейз не любит кофе.
Блей срать хотел на все эти ваши глясе, мокко и капучино.
Блейз любит горячий шоколад - обжигающе-горячий, с горьковатым привкусом.
Блейзу чхать, плевать с высокой колокольни на кубинские сигары и табак «Берли». На ваши тонкие сигареты со вкусом резины, почему-то именуемым ментоловым, на гладкие трубки, в которые влажные пальцы торопливо пропихивают табак.
Блейз получат кайф от запаха кальяна.
Блейзу плевать, сколько вы выжимаете и что написано у вас на футболке - Блейз любит пловцов и вроде строгие, но больше развязные, рубашки.
Блейзу начхать, шелковые у вас простыни или хлопковые - Блейз любит вискозу и кашемир.
Блейзу совершенно все равно, какого цвета у вас будуар. Персиковый, кремовый, лиловый - они ему не нравятся. Блейз любит приглушенные и насыщенные темно-сапфировый и прозрачно-зеленый (и Поттер тут не при чем!).
Блейзу параллельно, какие у вас портьеры, у него они темного, бархатного даже по виду, ало-бордового оттенка.
Блейзу оранжево, чем пахнет ваш кто-то. От Поттера пахнет чуть-чуть древесиной и дымом. И, почему-то, чуть влажноватым лесом.
Блейз любит лесные и горные озера - ни малейшего благоговения перед морями-океанами.
Блейз любит смотреть на огонь. Очень-очень любит. На огонь он смотрит, устроившись на Потере, уткнувшись в нег носом и, кажется, на автомате обмениваясь колкостями- Блейз не уверен.
Блейзу плевать на ваших Моцарта и Баха - он слушает Вивальди и Three Days Grace.
Блейз плевать хотел на эти ваши «виды спорта». Он признает исключительно плаванье, верховую езду катание на коньках и роликах - и то в виде развлечения.
Блейз обожает воду - туман, снег, «противный» мелкий дождик тоже.
У Блейза три по маггловедению и столько же пар наушников дома.
Блейза достали ваши водки и «шампусики» - он любит дайкири, виски со льдом, мартини и ванильную колу.
Ему совершенно всё равно, кто, что, где и когда. Лишь бы без Поттера.
Блейз не любит беспорядочные связи- именно поэтому он с Гарри уже третий год.
Блейз не любит зиму - он любит снег, то, что рано темнеет (Поттер возвращается раньше), вечера у камина - с Гарри, запах мандаринов и неуверенно-счастливую улыбку гриффиндорца.
Блейз не любит рыжих, зубастых и патлатых. В общем, всех Уизли.
Блейз собственник, каких стоит поискать - зато он охерительно готовит.
Блейз все отдаст, лишь бы Поттер был счастлив - ну, кроме самого Поттера.
И да, Забини чхать хотел на Гарри Поттера. И он вовсе не скрещивал только что пальцы, нет!
__________________________________________________________________________________
дреюшке, гарриблейзБлезу плохо.
Он спокоен.
Он сидит и ждет Злотого уже-давно-не-мальчика (кому как не Блейзу это знать!). Ждет. Он ни капли не волнуется, что Гарри-хренов-Поттер опаздывает. Вот ни грамма. И ничего не значит, что зимой, когда темнеет так рано, Гарри старается пораньше возвращаться с работы (этот гриффиндорец с какой-то стати вбил себе в голову, что Блейз боится темноты, кажется. Блейз не спорит- так он видит Гарри дольше).
Забини откровенно не любит одиночество- слишком много мыслей проносится в голове, когда он один.
Да как ты его можешь еще чаще видеть, вы же и так в одном доме живете?- язвительно интересуется что-то внутри. Блейзу хочется огрызнуться, но на доводы собственного разума сказать нечего.
Блейз любит херес. Почему-то, зимой и осенью особенно. И это вовсе не оттого, что нервничает он налил себе бокал с тем, чтоб быстро проглотить содержимое, не чувствуя вкуса, но до сих пор даже не брал его в руки.
Ой, да пошло всё к черту!
Забини откровенно страшно- он не знает, чего боится, но останавливать себя, запрещать мыслям и сомнения лезть в голову ему надоело- он свернулся клубочком на кресле камина и расширившимися от ужаса, самого настоящего, дикого, почти животного, смотрит на огонь. Или нет? Может в камине и пусто- Блейз не знает.
Где этот чертов Поттер?
Господи, придурок-придурок-придурок…- не то шепчет, не то думает Забини.
Через дымоход влетает сова- Блейз отстраненным уголком сознания жалеет, что там нет огня- поджарилась бы, может легче бы стало? Хотя нет, ну её. Несло бы палеными перьями. Фи. И вообще, Блейз больше любит запеченный голубей- варварство конечно, но в Средневековой Англии, например, жутко популярное.
Сова смотрит чуть с укором- легилимент , блин.
О, черт.
С опозданием доходит, что сова так смотрит оттого, что конверт от лапки не отвязали. Блейз широко усмехается. И нашел же он, чем голову забивать.
В конце-концов, хрен бы Поттер жил с ним, если бы не любил. А у гриффиндорцев это навсегдаааа. Блейз сидится нормально- ну ладно, чрезвычайно по-плебеевски- откинувшись на спинку и потягиваясь всем телом, откинув руки куда-то назад- и натыкается руками на едва аппарившего Поттера.
Блейз вздрагивает- черти его, от чего- может, от предвкушения, может от неожиданности, может от чего-либо еще- да ему, знаете ли, откровенно начхать.
А что внутри- такой глупое-глупое, оно бешено радуется, оно вопит, прыгает, а Поттер пришел, он вернулсяяяя!
- Привет,- Гарри наклоняется и у него с волос капает вода- это немного странно, он же аппарировал, но Блейзу всё-рав-нооо. Начхать. Он тут. Рядомрядомрядом…
Блейз подставляет шею, по которой уже вовсю гуляет язык Поттера и мурлычет-бормочет:
- Ты куда спозаранку ушел?- и морщится. Спозаранку- как отвратно звучит-то.
- Как куда? У тебя день рожденья когда?- Поттер улыбается ему в шею и Блейзу хорошо- хорошо.
- Тринадцатого,- Забини откровенно блаженно щурит глаза и такая щемящая-мягкая-но-колющая нежность трется мягкими пушистыми боками внутри.
О. А огонь уже горит. Блейз усмехается. Ну да, у нас Поттер владеет беспалочковой невербальной- и понтуется же. Но Забини ему прощает- зато он рядом.
Отблески камина такие мягкие, чуть золотистые, неровные. Ой. Это Блейз, получается, в темноте сидел, раз сейчас единственный источник света- камин? Хочется глупо захихикать. Слизеринец хмурится- он ведет себя как пьяный.
И чувствует тоже,- ехидно подсказывает кто-то внутри.
Блейз легко соглашается.
- Тебе чего налить?- неохотно поднимается он с кресла.
- Текилы. Нет, виски. Хереса. А, чего-нибудь красиво-янтарного,- бормочет Поттер.
Забини ласково улыбается- любимый придурок же.
Любимый гриффиндорец,- издает смешок всё тот же кто-то внутри.
Блейзу плевать, кто это. Он молчаливо соглашается.
И идет- нет, откровенно дефилирует- к бару.
Интересно, а я его усилия хоть видно-то? А, какая разница.
Блейз достает бутылку- даже не глядя на этикетку, просто выбрав по цвету- и наливает. Подумав, подходит к холодильнику и достает бутылку ванильной колы- он её обожает.
Вернувшись к Гарри Блейз ставит бокал совсем рядом, на комод - чуть меньше, чем протянуть руку, а колу устаивает на полу у кресла.
Он удобно устраивается у Поттера- такого теплого, живого, с сердцем, ровно стучащим Блейзу в спину- и разве что не мурлычет от удовольствия. Хотя, может и мурлычет.
- А сова чья?- Гарри крутит бокал в руках и любуется чем-то- может, жидкостью, а может самим Блейзом.
- Я черти еёёё,- Блейз зевает и поудобнее устраивается на Поттере- благо тот привык и не морщится. А может это у Забини уже от практики- он знает, что вот сюда Гарри на живот давить нельзя, а вот на эту косточку- сколько угодно.
Они сидят перед камином- как уже несколько зим сидели и с месяц в этом году. Так привычно.
- Я же тебя люблю,- обдает горячим-горячим дыханием ухо Блейзу Гарри.
- Ага. Я знаааю,- Блейз снова зевает и смотрит на камин- огонь его завораживает.
Поттер делает глоток- Забини слышит, как сокращаются его мышцы.
- А день рожденья твой завтра,- смеется в волосы Блейзу Гарри. – Я подарок готовил.
- Лучший мой подарочек- ты,- невнятно бормочет Блейз.
- Это ты сейчас так говоришь, а завтра с утра выпытывать начнешь, что дарить буду. А потом еще губы надуешь и так противно-разочарованно протянешь: «и это всёё? Я думал, что достоин большего, Гарри».
- Да ну тебя. Это будет аж завтра. А сейчас подай мне мою колу,- едва ли разборчиво требует Забини, чувствуя что пошевелится уже не сможет, но не в состоянии забыть о заветной бутылочке. – И шоколад в постель завтра не забудь,- уже засыпая дает последние наставления.
А Поттер еще сидел и корил себя- вот черт, про шоколад он забыл, придется с утра еще и за ним зайти. И проверить, что там с остальными частями подарка…
А пока,- малодушно решает Гарри.- Можно и поспать…
________________________________________________________________________________________________
дракоблейз, написанно Дреюшке. Драко слушает какую-то чисто маггловскую песню и подпевает. Голос у него не поставленный, чуть резковатый, но поет он с чувством – Блейзу его почти жалко, правда. Ну, было. Пока он не начал тянуть этот слог.
- Малфой, ты чего херней страдаешь? – спрашивает Забини у друга, но тот только как-то резко, чуть задерживаясь в сторонах, качает головой.
Блейзу не страшно за Драко и не обидно. Отнюдь. И домой он не хочет. К трюфелям.
- Слушай, Забини, - как-то резко что-то припомнив поворачивается к нему Драко, - я твои трюфели, ну, того…
- Ты сожрал мои трюфели? – на всякий случай уточняет Блейз.
- Нувобпщемда.
- У тебя есть оправдание? – голос у Забини суровый, тон со смешинками, но Драко, увлеченный серьезностью своего проступка, этого и не замечает как-то.
- Есть! – как-то слишком радостно восклицает Драко. Блейз догадывается, что оправдание было придумано буквально только что и мысленно устало вздыхает. – У меня депрессия!
- Климакс?- язвительно интересуется Блейз.
- Наверное, - соглашается Драко, не имея ни малейшего понятия, что значит это чудное слово.
- Слушай, Драко… Может, домой?
Малфой яростно качает головой и как-то совсем потерянно выдавливает:
- «Депрессия? Выход есть – алкоголь!» Я положительно собираюсь стать алкоголиком в самое ближайшее время.
- Угу. И я буду держать тазик у тебя по носом круглые сутки, конечно. Так не пойдет, Малфой.
- Но отчего ты такой? За что я тебя вообще люблю-то?
Блейз как-то в мгновение сдувается и на его лице появляется недоумевающее выражение.
- Я тоже не знаю,- пытается он улыбнуться слегка дрожащими губами.
- Ой, ну черт с тобой, ну брякнул, ну чего ты… Ты же у меня вообще замечательный и… И вообще, пошли-ка домой, а?
Блейз опускает голову, скрывая довольную ухмылку, и кивает, изо всех сил стараясь, чтоб получилось расстроено.
Наконец-то домой!
__________________________________________________________________________________
Дреюшке, дм/бзЮный наследник состояния Малфоев тихонько сопит перед камином- взрослые празднуют в Большой и Бальной залах, а его отправили «проиграться». Домовые эльфы заняты- шутка ли, обслужить такую уйму народу!
Разумеется, на Рождестве в Мэноре присутствовали только избранные.
И, понятное дело, Драко там не было.
Иногда, на самом деле, ему казалось, что быть Малфоем- это не столько честь, сколько обязанность. Это бывало редко, честно. Только… Ну, каждое Рождество, день Рождения, Пасху и…
Ну ладно, это было постоянно.
Ну и что? Не ваше дело, в конце-концов.
Драко сидел у камина и с тоской поглядывал на отцовский бар- папа всегда брал что-нибудь и казалось успокаивался от одного вида медленно и со вкусом играющей и подмигивающей золотистыми искорками жидкости.
Вообще-то, ему вовсе не было тоскливо, не было, нет! И он совершенно не начинал отрицать вещи по сотню раз, когда лгал, ничего подобного. Вам кажется.
Драко зевает- он сидит на мягкой шкуре какого-то животного- поправочка, уже лежит- на самом деле он даже не помнит, чья именно шкура в этом кабинете, но глаза уже предательски закрылись и открывать их просто чтоб узнать жутко не хочется.
Расслабившись он находится в том самом состоянии, когда инстинкты почти-спят, но напряженно-бдительны.
Наверное, именно поэтому он сначала слышит запах- чуть терпковатый но жутко мягкий, какой-то неуловимы- Драко хочется определить, чем это там приятно пахнет, но не может. Безупречные обонятельные рецепторы не то поводят, не то не в состоянии определить.
А после запаха следует чуть слышный скрип- эта дверь всегда чуть слышно скрипит- отец говорит, что «так надо» и запрещает эльфам это менять.
Драко напрягается и открывает глаза- резко, но так, что свет не ослепляет- привычная предосторожность. Кто бы это ни был- Малфой не может позволить себе быть/выглядеть дезориентированным.
Драко уже сидит- он не помнит когда сел, если честно. Ну да ладно. В плюс же.
У дверей стоит мальчик его возраста- одет хорошо, глаза чуть растерянные, но жутко… Родные. Такие глаза нередко смотрели на него самого из зеркала- прорва безразличия и немного сарказма. А еще они… Потерянные какие-то,- с каким-то явным неудовлетворением подумал Дрей.
- Блейз Забини,- холодно прозвучало со стороны порога. Он не вошел. Воспитан.
Драко одним мягким плавным и каким-то тягучим движением поднялся- кто бы знал, сколки неудачных попыток ему его стоило. Не отрывая настороженного взгляда от вошедшего он чуть склонил голову,- ровно настолько, чтоб не пришлось отрывать от собеседника глаз- и тоже представился.
- Могу я пройти?- вопрос чуть усталый, с мизерной каплей издевки, но больше отстраненно-вежливый. Драко почему-то не хотелось говорить с ним именно так- холодно и безучастно. Захотелось плюнуть на условности. Совсем. Он рискнул:
- Мне десять. А тебе?
- Будет через пару месяцев,- настороженно отозвался Забини.
Малфой мысленно устало вздохнул.
Ничего подобного. Он один. Глаза этого мальчика только показались ему похожими на собственные. Остаток вечера прошел в вежливых разговорах о погоде, Хогвартсе и квидиче. Ни о чем, на самом деле. Очередное бесполезно проведенное Рождество. Семейный праздник, ха?
А прошло всего-то девять лет
Где-то на границе маггловского и магического Лондона
Квартира Блейза и Драко
Снег за окном летел. Или шёл. Или кружил. Или падал. Это уже кому как. Как считал Блейз, снег нагло валил. Блейз вообще-то обожал зиму. И холод. И снег. И… одиночество. В квартире, мало уступающей в размерах среднестатистическому особняку, было удручающе тихо. Даже часы (ни одни из пяти) не тикали- Забини собственноручно достал изо всех батарейки, успев попутно мысленно обругать Малфоя, смывшегося с привычным «Рождество-это-семейный-праздник-мне-надо-не-могу-же-я» в Мэнор.
Пора бы уже привыкнуть- третий год вместе, но не получалось. Почему-то каждый раз Блейз праздновал Рождество вот так, один, в неестественно пустой комнате, мечтая услышать телефонный или дверной звонок, желая одновременно вылезти на улицу и полюбоваться на любимое время года- зиму и ненавидя снег и вообще пейзаж за окном уже за то, что он слишком напоминал его. Такой же холодный, отстраненный и красивый. А главное, стоило взять в руки- и он точно так же таял.
Чья-то сова резко стукнула в окно- да так, что стук сухим выстрелом, каким-то щелчком раздался по квартире- Забини вздрогнул. Сова блеснула умными глазищами по ту сторону окна- и влетела еще откуда-то, да так быстро, что Блейз грешным делом подумал было, уж не аппарировала ли она. Недовольный ух раздался прямо над ухом. Зашуршали перья. Забини оглянулся быстро, как мог- аж голова закружилась от контраста полного безделья в течении последних трех часов и этого резкого, смазанного из-за скорости движения.
Хедвиг (а это была именно она) бросила пакет Блейзу на колени. На простой бумажной обертку было кривовато выведено «Счастливого рождества!» и слизеринец втихомолку усмехнулся- Поттер не знает, что «Рождество» пишется исключительно с заглавной?
Маленькая карточка рядом с набором гласила «Эта вещь сделала это Рождество [так знает?] счастливейшим в моей жизни. Очень надеюсь, что тебе оно тоже поможет, Забини.»
Сдержатся и не округлить глаза, выдохнув «фигасе» было делом техники и многолетней практики. Ну, еще немного помогло то, что было несколько все равно- настолько в пофигительстком состоянии Блейз, и в лучшие времена не блещущий эмоциональностью, находился. Ну, а еще Поттер всегда был хорошим. И когда его нижние конечности оказали они втроем стали переписываться. И подарки на Рождество уже вошли в привычку. Драко и Блейз вот ему тоже купили…
Драко, Драко, Драко! Все в конечном счете упирается в Малфоя. Да что за, в конце-концов? Он, Блейз, был вполне себе…
Ну, ладно, он действительно был просто влюбленным придурком, черт с вами.
Сверток от Гарри оказался неожиданно большим- Блейз торопливо его распечатал, больше для того, чтоб занять чем-то беспокойно трясущиеся руки чем еще отчего-то.
В посылке отказался…
Ну, если бы он был магглом, он бы охарактеризовал бы это как «конструктор»- знаете, такой большой, для совсем маленьких, пластмассовый. Но Блейз магглом не был. И, следовательно, понятия не имел, для чего все эти шарики, кубики, пластиночки и… Мерлин, да он не знает даже как это называется!
О. Листок-вкладыш.
Блейз взял его в руки и быстро пробежал глазами. Сразу после этого бумажка как-то потемнела и съежилась, осыпаясь пеплом и оставляя на пальцах приятное, чуть влажноватое, ощущение.
Во черт!
Обрывки фраз из листочка хороводом носились в голове:
«Сложить замок, в котором будут сочетаться ваши предпочтения…
Поле деятельности ограниченно тремя метрами вокруг конструктора…
С человеком, который для вас действительно нужен…
Принудительно аппарирует…»
Но особенно Блейз бесило это «Удачи!» в конце. Что за дерьмо?
В паре метров от Забини прозвучал хлопок принудительной аппариции- он чем-то неуловимо отличался от звука с которым аппирируют добровольно. Драко говорил, что это как-то связанно с плотностью тела, частотой сердцебиения и пульсом. Блейз пожимал плечами и соглашался- ему было всё равно, важность нес сам факт, а не его первопричины.
- Я дома,- растерянно поздоровался Драко- в руках у него была бутылка с каким-то заманчивым явно алкогольным содержимым. Ну, и разумеется, его любимые конфеты с ликером, ромом или коньяком- Блейз понятия не имел, так как Драко опустошал коробку раньше, чем Забини успевал прочесть, что там написано. А еще у него был пакет с чем-то еще.
То есть пакет. Не уменьшенная крохотная полиэтиленовая копия, а пакет. А это значит… Кхм да. Его прям из магазина аппарировало. Вот чудненько. Блейз вынужденно улыбнулся и поздравил своего бой-френда с Новым годом, на что получил недоуменный взгляд и тонкий намек на тему «сегодня Рождество и вообще еще только полодинадцатого». Просто великолепно. Забини тяжело выдохнул и принялся быстро, почти скороговоркой, выкладывать всё, что помнил из бумажки.
Когда он закончил наступила пауза. Драко медленно закрыл глаза и поинтересовался:
- Конструктора много?
Блейз ошалело моргнул и на глаз оценил объем:
- Чуть более чем достаточно.
- Отлично. Потому что я бы хотел жить в просторном замке,- усмехнулся Драко и первым сел на ковер, притягивая конструктор поближе.
Полчаса спустя
- Как ты думаешь, Блейз, а зачем тут шарики?
Забини честно задумался.
- Может их… В сад камней например?- неуверенно предположил он.
- Да нет, не думаю. Мне он напоминает момент в «Цыпленке Цыпе», когда…
- Гдеее? Ты смотрел маггловский мультик? Этот маггловский мультик?
- У тебя есть что-то против?- быстро, слишком быстро, ощетинился Драко. Ха. Хаха. Ха-ха-ха.
- Нет, что ты. Но теперь тебе придется согласится на вибратор.
- Блиииин.
*еще двадцать минут молчания*
- Эй! Ты чего делаешь?
- Как чего? Они трансфигуриуются. По желанию. Не знаю, что за чары, но они меняют цвет и форму в зависимости от…
- Блять, раньше сказать нельзя было?
- Пф. Тогда ты бы не перерыл всю комнату в поисках «того хренового темного-синего кубика, который ты, черт побери, только что где-то видел».
- Скотина,- обиженно надулся слизеринец и отвернулся.
Второй представитель змеиного факультета усмехнулся. Не говорить же ему, что да самого только дошло, право.
*десять минут недовольного сопения спустя*
- Блееейз, у меня ничего не получается!
- У меня уже тоже.
*пара минут мучительных раздумий и беспорядочного хватания за детали спустя*
- Они не всё меняются!- осенило наконец Драко.
- И у них диапазон изменений разный,- согласился Блейз.
- Чего?
- Шарики могут стать только кубиками, а вот такие фиговинки,- указание на эти самые фиговинки,- только вот таким эм… конусообразными гадостями.
- А кубики не меняются вообще.
- Зато шарики и кубики меняют цвет!
- Неправда!- демонстративное хватание синего кубика и сказанное вслух горячее пожелание ему стать красным. Кубик зомбирыванию упрямо сопротивляется.
- Странно,- Забини вытаскивает из залежей возле себя желтый кубик и тот в его руках мгновенно синеет.
- Что за черт… Может, они и по цветам… того?- неуверенно предположил Драко.
- Да нет. Это было бы слишком сложно для Уизли. Наверняка причина проще…
Блейз задумчиво вытягивает одними кончиками пальцев еще один кубик, на этот раз зеленый, и задумчиво катает его по полу. А затем приподнимает и подносит к глазам. И тут…
- Эврика!- громко возвещает он. – Они меняются только на те цвета, что мы с тобой хотим. То есть на твой любимый зеленый и…
- И твой противный насыщенно-синий, понял, не дурак,- кривится Драко.
Оба замолкают.
Замок- недостроенный еще, с полузавершенной башенкой, царапает глаз свою незаконченностью. Пора еще достроить,- мысленно решают парни и принимаются за дело.
*прошло около семи минут*
- Черт, что за..!
Башенка, уже достроенная, с только положенным заботливым и старательным Драко последним кубиком, медленно рассыпается. Малфой едва удерживает внутри злость и досаду- разворачивается к Блейзу и…
- Это ты виноват! Она тебе не нравилась!- Блейз сдерживается и не улыбается. И даже не закатывает глаза и не указывает Драко на всю глупость его обвинения. Только роняет:
- У нас замок зеленый, а башни синие. Одна из угловых не может быть зеленой, если три остальных явно синие.
Драко переводит глаза на замок. Он не мог так ошибиться! Он же не дальтоник-Поттер, в конце-концов! Замок, довольно наглядно иллюстрирующий само понятие «диссонанс» выглядел… Ну, странно он выглядел. Зеленый такой, с синими башенками и недостроенным темно-серым подвесным мостом. Это не было красиво ни в малейшей мере, и Драко это про себя признавал. Но для него этот замок- частичка их с Блейзом. Они сами. На самом деле, Драко казалось, что его отношение к этой кучке пластика похоже на любовь родителей к ребенку- они не видят, красивый тот или нет, они любят его просто за то, что он есть. Ну, в его случае, за то, что он – частика их двоих.
- Ей, Драко, не спи. Помоги-ка мне с этой башней…
*еще двадцать минут роботы в тишине*
- Последний кубик остался! Ура! Мы строили-строили и наконец достроилииии!
- Господи, а этот-то маггловский мультик ты где смотрел?
- Ты вообще о ком?
- Кубика, говорю, нет.
- Как нет?
- А вот так. Закончились.
- Хреновы Уизли! Трудно было на кубик больше в набор положить!- бормотал Драко, в который раз за вечер обшаривая комнату и на ходу доставая из еще полуволной (!) коробки конфеты с коньяком.
- Нашел!- наконец радостно завопил он. – Вон там, за креслом!
Блейз мгновенно подошел. Но палочек не было ни у Драко (он свою благополучно забыл в Мэноре) ни у Блейза (находилась в спальне, а туда чары, наложенные на конструктор, не пускали).
- Придется оттаскивать вручную,- недовольно констатировал Забини.
- Приступай,- разрешил Драко.
Блейз как-то странно на него посмотрел, улыбнулся и пошел к креслу. Отодвинул немного. И старательно прохрипел:
- Драко, доставай же!
Драко округлили глаза- вот черт, как его провели! – но полез. Выбрался он аж почти две минуты спустя. Волосы в беспорядке, в голове прилила кровь (пришлось согнуться в три погибели головой вниз, но каком кверху), весь из себя такой возмущенный и продемонстрировал Блейзу- угадайте что? Именно, свою находку. Шарик. Чертов шарик!
- Бляяя,- охарактеризовал маленький круглы предмет, весело подмигивающий зелым боком, Блейз.
Еще пару минут спустя
- Мы придурки!
- А? Чего?
- Они трансфигурирываются!
- Но цвет… Нам нужно что-то не синее или зеленое, а серебристое. Чья это была идея «украсить маленьким рисуночком, а то всё так однородно», а?
- Иди к черту,- это прозвучало подозрительно похоже на признание собственного поражения.
- Тот-то же.
И еще пару минут спустя
- Точно! Нам просто обоим стоит захотеть, чтоб он стал серебристым кубиком! И всё!
- Ага. На раз-два-три.
- Черт, что тебе не нравится? У тебя есть идеи получше?
- Нихрена у меня нет. И конфеты вон тоже закончились.
О. Так у Драко депрессия по поводу окончания стратегического запаса любимых конфет?
- Слушай, Драко, если мы достроим замок, то доберемся до моей палочки и сможем аппарировать куда-нибудь, где эти конфеты продаются. Как тебе идея?
- И ты сделаешь мне массаж?
- Черт, сделаю.
- А вот зелёный шарик у нас сейчас станет серебристым кубиком...- пробормотал Драко. Это было похоже на аутотренинг. Или на то, что у Драко шиза. Или на то и другое вместе. Блейз пообещал себе поместить это воспоминание в думоотвод. Оно того стоило.
А теперь… Снежно-серебристый. Как волосы Драко, когда просыпаешься в них с утра весь укутанный его телом и ароматом. Как его глаза, восторженно-мечтательные весной, когда он пренебрежительно фыркает и бормочет, что все вокруг- «влюбленные-которые-на-самом-деле-просто-спермотоксикозные». Как первый снег- когда смотришь на него утром, и он такой ровный, нетронутый, не отпечатка. Он чуть светится. Отражает свет или светится сам- и не поймешь толком. Вот таким должен стать этот шарик. Сгустком серебристого тумана в глазах Драко.
- Готово,- удовлетворенно констатировал Блейз.
- У тебя такое мечтательное выражение лица было,- сказал Драко, ставя последний кубик на место.
- Да я по жизни такой,- усмехнулся Блейз.- А теперь за конфетами?
Драко кинул взгляд на часы- остановленные. Но судя по звукам, доносящимся от соседей - счет до Рождества идет на минуты.
- А подарок? Я тебе…
Блейз заткнул бой-френда поцелуем.
- Лучший мой подарочек- это ты. А мой подарок должен быть счастлив. Значит, мы идем за конфетами.
- Придурок,- счастливо улыбнулся Драко.
- Ты же искал парня себе под стать,- согласился Блейз.
- Люблю придурка.
- Да я знаю. Можешь считать, что я тебя тоже, недоумок повторяющийся.
- Иди ты. Кто-то мне конфеты обещал?
Рождество- семейный праздник. Его встречают с близкими. Вот и они. Вместе. Не навсегда, нет. Но до конца. А кто сказал, у них будет конец? Они не умрут в один день, о чем вы. Они вообще не умрут. Ну, разве что от сексуального переутомления.
_________________________________________________________________
дреюшке, бз/дмБлейз в последнее время лупит эти странные маггловкие конфеты, эмендэмс, кажется, чуть ли не ведрами – Драко уже надоело целовать приторно-сладкие губы и вдыхать запах орехов.
Драко в отместку взялся литрами пить кофе- Забини даже запах его не переваривал, но сам остался в накладе- Блейз просто перестал подпускать его к себе ближе, чем на три метра. Выдержал собственную «месть» Малфой не долго- и полутора суток не прошло, как он, взлохмаченный и с красновато-больными глазами пришел к Блейзу, в спальню (эта сволочь выставила его в гостевую!). Забини усмехнулся и отправил Драко в ванную- чистить зубы в первую очередь, но Малфой, увидев свое отражение в зеркале, принял душ заодно. Спал Драко хорошо- было темно-темно и так по-родному уютно. Утром его разбудил запах – противный такой, оттого, что надоевши-приторный, но все равно вкусный.
Оказалось, Блейз приготовил ему трюфели. Сам приготовил. И шоколад. Горячий. Тоже сам.
Драко решил, что кто-то из них двоих- не то Блейз, не то жизнь,- над ним стебается.
Так откровенно, чуть истерически. И регочет наверняка сейчас на полною. Нет, это точно не Блейз,- доверчиво, больше в хаффлаффском, чем в слизеринском, стиле решил Малфой, уныло разглядывая сладкие даже на вид лакомства.
Трюфели на вкус оказались невероятно сладкими. А от шоколада разве что зубы не свело – к тому же Блейз сделал его с миндалем! С орехом, почти как те пакостные конфеты… Драко мысленно скорчил скорбную гримасу и продолжил давиться некогда любимыми продуктами.
Блейз же старательно сдерживал усмешку. Итак, испытание едой Драко прошел. Остался поход по магазинам и визит к родственникам.
Тут Драко чуть скривился - и Блейз пообещал себе дать любимому передохнуть.
Пару часиков.
И да, можно наконец выкинуть мерзкие маггловские конфеты, от которых во рту вечно дурной привкус оставался. Слава Мерлину.
__________________________________________________________________________
гп/бз/дмБлейзу холодно.
- Забини, иди сюда!
Блейза достал Драко Люциус Малфой.
- Забини, ну мне без тебя плохо.
Очень достал. Сильно-сильно.
- Ну Забини, ну как же я без тебя… Иди ко мне, я готов!
Совсем достал.
- Ты готов уже три бутылки три стакана назад, Малфой.
- Блейз, ну не дуйся…
Забини? Дуется? Да что этот Малфой себе позволяет?!
- Иди в задницу, Драко.
- Это предложение?- Драко очень, очень старается зазывно блестеть глазами. Судя по тому, как морщится Блейз ни черта не получается, но Драко все равно старается.
Поттер ворочается.
- Хрена вам не спится? Всем придуркам, кто будет с утра ворчать, что не выспался устрою холодный душ на месте, - невнятно бормочет Гарри в подушку.
Блейзу чуть теплее.
До него доносится чуть слышное посапывание Драко- тот отключился в середине угрозы Героя Магического Мира.
Блейз тихонечко, чтоб не разбудить ни того ни другого, подходит, почти подкрадывается, к кровати и забирается под одеяло, прижимаясь к мягкому теплому и податливому кому-то. Волосы не щекочут нос- Гарри, определяет Забини уже в полудреме.
Блейзу хорошо.
И, если честно, тепло-тепло, почти жарко. Блейз дооома.
@темы: ГП
-
-
04.04.2010 в 22:25А я нихачу!
Прочитала про поющего Малфоя пока) Оно такое...
эмн, детское, не омрачённое пока ничем. Ни войной, ни всякими лордами, ни поттеропроблемами, ничем. Очень классно, проникновенно. Живо.
И, чёрт, я ж улыбалась! Спасибо, это очень.
-
-
04.04.2010 в 22:29Не за что, правда))
Хочу чтоб ты почаще улыбалась) И, если надо, готова слепить для этого еще сотенку поющих Малфоев)
-
-
05.04.2010 в 17:15или мне показалось Х___хИ, чёрт, оно всё такое/ Ощущение подглядывания в замочную скважину. Правда, такие дети. Как будто взрослые ухеали на выходные х)
Чёрт, мне жутко нравится) можно часами перечитывать.
Спасиибо.
-
-
05.04.2010 в 19:03А вуайеризм - это хорошо?))) Я не очень люблю, когда они после войны внезапно становятся зомби) Мне кажется наоборот, они спят с кошмари, но днем - они дети)
Спасибо))
Да было бы за что)
-
-
05.04.2010 в 19:14-
-
05.04.2010 в 19:17А где про конструктор требовали "Слепи мне дракоблейз, а? ))) Какой-нибудь в меру грустно-рождественский, ну чтобы сначала грустно, а потом весело и всем хорошо )))
Контрольная фраза... пусть будет "А вот зелёный шарик у нас станет серебристым кубиком..." )))" (с) так что там Поттер не задумывался)
-
-
05.04.2010 в 19:41